Ночь разбитых сердец [= Там, где живет надежда ] - Нора Робертс

– Папа, не ищи ее во мне. Перестань искать ее во мне. Мне больно, когда ты это делаешь.

– Джо Эллен…

– Всю свою жизнь я пыталась перестать быть похожей на нее! В колледже, когда другие девочки наряжались и прихора­шивались, я держалась в тени. Если бы я стала обращать внима­ние на свою внешность, мне пришлось бы смотреться в зеркало. И я видела бы ее – точно так же, как ты, когда смотришь на меня. – Ее глаза наполнились слезами. – Папа, что я должна сделать, чтобы ты наконец увидел меня?!

– Я вижу. Не могу не видеть ее, но я вижу и тебя, Джо Эллен. И не смей реветь! Я совершенно теряюсь перед женскими слеза­ми. – Он сунул руки в карманы и отвернулся. – Возьми себя в руки, ты же не Лекси! Эта глупая девчонка льет слезы, стоит только косо взглянуть на нее. А не плачет, так бросается на всех. Если она в ближайшем будущем не выйдет замуж за Джифа и не остепенится, я сойду с ума!

Джо улыбнулась сквозь слезы.

– Ну, папочка, я не знала, что ты любишь ее настолько, что способен из-за нее сойти с ума.

– Конечно, люблю! Она моя дочь, разве не так? – сердито сказал он и заставил себя повернуться лицом к Джо. – Как и ты.

– Да. – Джо улыбнулась, и боль оставила ее. – Как и я.

Когда свет перестал удовлетворять Джо, она заперлась в ла­боратории. Вдохновение и тут не покинуло ее. Она любила весь этот процесс: от пленки – к негативам, от негативов – к кон­тактным отпечаткам. Их она внимательно разглядывала через лупу, изучала детали, выискивала недостатки.

Вполне возможно, из каждой дюжины отпечатков лишь один будет соответствовать ее строгим требованиям. Однако ее ве­ревка для сушки быстро наполнялась фотографиями, которые представлялись ей достойными.

Последняя пленка оказалась непомеченной, и Джо раздра­женно покачала головой – какая небрежность! Она установила таймер, выключила свет и начала процесс проявления. Темнота успокаивала и совсем не мешала: все ее движения давно уже были доведены до автоматизма. Всякий раз ей было интересно, что она увидит на пленке. Какое мгновение сохранится навсег­да только потому, что она выбрала его?

Джо включила красный фонарь, заливший комнату таинст­венным светом, и издала нечто среднее между испуганным вскриком и смешком, уставившись на негатив: там была она сама, абсолютно голая, раскинувшаяся на ковре Нэтана.

– Иисусе, буду теперь знать, как не помечать пленки!

Джо принялась внимательно изучать остальные кадры. Те, которые она сняла в бурю, выглядели многообещающе. Она поджала губы и перешла к первым снимкам – снимкам Нэтана.

На одном – за дюнами, пересекавшими цветущий луг, высо­кими пенистыми гребнями катился океан. Приличная компози­ция, подумала она. Для любителя. Конечно, если она доведет пленку до контактных отпечатков, несомненно, найдется не­сколько значительных изъянов, но все-таки это стоит сохранить.

Взгляд Джо снова упал на конец пленки – на ее собственное лицо. Ее собственное тело. Она потянулась за ножницами, чтобы уничтожить негативы, и внезапно остановилась. Неуже­ли она такая ханжа? Неужели она так упряма, что не удовлетво­рит свое любопытство, не посмотрит на эти снимки в нормаль­ном, а не обратном изображении?

В конце концов, кроме нее самой, никто этого не увидит.

Поддавшись порыву, Джо вернулась к работе. Кому какой вред, если она сделает контактные отпечатки с этой пленки? Уничтожить их она всегда успеет. После того, как внимательно рассмотрит.

Теперь она уже не напевала под музыку, льющуюся из радио­приемника. Она чувствовала себя слишком смущенной, слиш­ком возбужденной.

Не успел высохнуть лист, как она бросила его на монтажный стол, схватила лупу и затаила дыхание, когда образы увеличи­лись, сфокусировались.

Она выглядела такой… чувственной! Наверное, это самое подходящее слово. Глаза полузакрыты, губы чуть изогнуты в сексуальном удовлетворении. Тело выглядит вполне зрелым – она явно вернула себе фигуру, даже не заметив. И вовсе она не плоская, как доска, у нее есть округлости.

На следующем снимке ее глаза распахнуты, округлены от не­годования. Руки – на полпути к груди, движение остановлено чувствительной пленкой. Нельзя отрицать, что она выглядела – как это он сказал? – взъерошенной и сексуальной.

О господи! Никогда и ни перед кем она не позволяла себе так раскрываться. Но самое ужасное – приходится признать: она хочет, чтобы это случилось снова.

Она хочет, чтобы Нэтан касался ее, заставлял ее чувствовать себя желанной, хочет снова стать той женщиной, которую он увидел и запечатлел на пленке. Хочет позволить ему владеть ею и знать, что в ее силах завладеть им.

Сохранив тот момент, он заставил ее взглянуть и увидеть то, что она могла бы иметь с ним. И что могла потерять без него.

– Нэтан, ты ублюдок! Я ненавижу тебя!

Джо быстро встала и запихнула лист глубоко в ящик. Нет, она не уничтожит эти фотографии. Она сохранит их как напо­минание. Если когда-нибудь ей снова захочется довериться мужчине, она достанет этот лист, снова изучит его и напомнит себе, как легко эти мужчины уходят.

– Джо Эллен! – раздался за дверью голос Лекси, а затем последовал стук, резкий и громкий.

– Я работаю.

– Ну, это я знаю. Только, возможно, ты захочешь все бро­сить, и очень быстро. Догадайся, кто приехал на последнем па­роме!

– Бред Питт?

– О, я бы не возражала! Но мое известие тебе понравится больше. Только что в кухню вошел невероятно красивый Нэтан Делани собственной персоной! И он ищет тебя.

Джо почувствовала, что сердце сейчас выпрыгнет из груди, и решительно пихнула его на место.

– Скажи ему, что я занята.

– Солнышко, я уже оказала ему холодный прием. Сказала, что не понимаю, почему ты должна бросить все дела и при­мчаться только потому, что буря занесла его на остров.

Джо одобрительно кивнула. Она легко могла представить себе эту сцену: Лекси, безукоризненно исполняющая роль хо­лодной южной красавицы.

– Я тебе очень признательна.

– Но мне пришлось сказать ему… Да открой же, Джо! Я уста­ла разговаривать через дверь.

Поскольку Лекси повела себя с Нэтаном именно так, как следовало, Джо повиновалась, щелкнула замком и открыла дверь.

– И была бы тебе очень признательна, если бы ты передала ему, что я не собираюсь по его прихоти менять свой распорядок дня.

– Так и передам. Отлично сказано. Но, Джо, он такой взъе­рошенный, такой сексуальный и к тому же явно в нетерпении. – Лекси восхищенно закатила глаза. – У меня сердце трепещет от одного взгляда на него!

– Что за глупости?! Ты на чьей стороне?

– На твоей, милочка, на сто процентов, – в доказательство своих слов Лекси поцеловала Джо в щеку. – Его необходимо наказать, в этом сомнения нет. И если тебе необходим совет, как это сделать, я с удовольствием подскажу парочку идей.